Но почему именно Парижский меридиан?

Всю длину четверти меридиана ученые замерить не могли. До покорения полюсов были годы и годы. Но часть меридиана между городами Дюнкерк и Барселона находилась на хорошо обжитой части суши. Тем более что начальные и конечные точки лежали на одном уровне – уровне моря. Остальное можно было определить посредством вычислений.

Полученную величину решено было назвать метром от греческого метрон (в переводе «мера»), на ее основе создать единицы площади, вместимости (объема), веса и назвать систему метрической. Но самое главное, было решено сделать систему мер десятичной. Что это такое?

Английская система мер, применяемая ныне в США и Англии, не десятичная. Вот какие у нее единицы длины: 1 английская миля равняется 1760 ярдам, 1 ярд – 3 футам, 1 фут – 12 дюймам. Ясно, что оперировать такими единицами сложно. Поэтому комиссия в Париже решает все единицы определять как дольную или кратную величину: километр, миллиграмм, декалитр и т. д.

С 1792 г. французские ученые Мешен и Деламбро начинают замерять меридиан. Когда Мешен умер (в 1805 г.), Араго был назначен его преемником. Впрочем, Араго встретил это назначение без энтузиазма. Он не оставил своих юношеских надежд на военную карьеру. Понадобилось содействие Лапласа, чтобы Араго принял предложение, однако он выговорил себе право поступить в дальнейшем в артиллерию.

Если бы только Араго знал, какие приключения ожидают его на гражданской службе! Казалось бы, производимая им работа ни у кого не должна была вызвать протеста. Но участок дуги меридиана, доставшийся ему, частично пришелся на Испанию, восставшую против Наполеона.

Геодезические приборы, которыми он пользовался, вызывали подозрения у местного населения. Его принимали за шпиона. Эта эпопея красочно описана у Даниила Гранина [3]. Лишения не пропали даром. «Благодаря Араго, – пишет французский историк науки П. Таннери, – длина дуги седьмой части земного меридиана была определена с такой точностью, которой до сих пор достигнуть не удавалось» [7].

По прибытии Араго в Париж в 1809 г. и сообщении результатов замеров Парижская Академия наук, учитывая их значимость, избирает его своим членом. Помимо метрологических данных измерения новоиспеченного академика позволили уточнить географическую карту Франции. Интересно отметить, что уточнения не всегда всех устраивали. Известен правдивый исторический анекдот, когда после очередного такого уточнения король Франции, очередной Людовик, сказал: «Эти ученые уменьшили территорию Франции куда больше, чем мои генералы ее уранции с изображением Парижского меридиана. Хорошо видно, что после замеров Англия «приблизилась» к Франции.

Значимость введения метрической системы в Европе трудно переоценить. Это один из первых примеров научной рационализации знаний. На ее основе и была в конце концов создана действующая поныне Международная Система единиц измерений (СИ), у истоков которой стоял французский физик с испанской фамилией Ф.Д. Араго.

По своему происхождению Араго принадлежал к сословию адвокатов и землевладельцев, которые были опорой и буржуазной революции и наполеоновского режима. Но он не был ни бонапартистом, ни роялистом, ни якобинцем. Он относился к тому поколению либеральных ученых, для которых политика была уже не второстепенным делом. Вот что записано о нем в энциклопедии царских времен.

«В 1831 г. Араго – член палаты депутатов и здесь отличается как выдающийся оратор и опасный противник. Во время февральской революции 1848 г. был членом временного правительства, в котором занимал пост министра внутренних дел и затем военного министра. После государственного переворота 2 декабря 1851 г. он остался директором обсерватории, потому что новое правительство освободило его от присяги» [12].

Здесь необходим небольшой комментарий. Араго был человеком чести и не стал присягать очередному монарху, посчитав это ниже своего достоинства. Ведь был переворот! Каждый же государственный чиновник должен был дать присягу, чтобы остаться на своем посту. Учитывая популярность в народе Араго и его значимость в науке, новое правительство не стало поднимать шума и, как говорится, спустило дело на тормозах.

И все-таки наука была его главным призванием. Он любил науку. Об этом свидетельствуют его записки о других ученых.

Вот как он охарактеризовал А. Вольту: «Смелый и быстрый ум, большие и верные мысли, мягкий и искренний характер – таковы были основные качества знаменитого профессора. Никогда честолюбие, жадность к деньгам, дух соперничества не повелевали его действиями. Единственная страсть, которую он испытывал, была любовь к исследованиям». Как слова о жадности к деньгам актуально прозвучали в наш постперестроечный период. Актуально или нет?

А вот почти поэтические строки о российском академике. «Эйлер, – говорит Араго, – вычислял с необыкновенной легкостью, вычисления были его стихиею; так человек дышит воздухом и орел поднимается в высшие слои атмосферы».

Другое по технологическим наукам

Научные проблемы кораблестроения и их решение
Создание современного корабля основывается на достижениях многих наук, и, прежде всего на науках, изучающих мореходные характеристики корабля, архитектуру и прочность его корпуса, проблемы защиты от поражающего воздействия оружия, вопросы взрыво- и пожароопасности, скрытности от средств обнаружени ...